«До сих пор не могу понять, как мы смогли справиться с хаосом»
- Вкладка 1
Рудольф Пихоя – в 1991 году начальник Главного архивного управления при Совете Министров России:
Люди моложе нас ничего не понимают в той трагической ситуации, в которой наша страна оказалась в конце 1980-х – начале 1990-х годов. Как архивист могу привести только один маленький пример. Гигантское делопроизводство Госплана, всегда насчитывавшее десятки и сотни тысяч томов за каждый год, к 1990 году сворачивается до нескольких папок. Это наглядно иллюстрирует, что к тому времени экономическая сердцевина страны была сломана. Работая сейчас с документами по концу 1980-х – началу 1990-х годов, я делаю для себя огромное количество новых открытий, за которые мне лично стыдно, потому что я был участником этих событий и должен был вроде бы об этом знать. Но я, например, не знал, с чего у нас началась криминализация нашего бизнеса. Оказывается, еще на рубеже 1970-1980-х годов «воры в законе» приняли решение внедряться в существующий уже к тому времени «теневой бизнес». Приведу только три цифры. В 1984 году, еще при Черненко, был принят первый закон о кооперации, а в 1986 году был принят второй. В 1984 году насчитывалось 60 тысяч кооператоров, в 1986 году их было уже 150 тысяч, а в 1988 году – полтора миллиона.
Был еще замечательный закон о трудовом коллективе, который сначала прошел как закон о социалистическом предприятии, а в итоге вышел как закон о трудовом предприятии. Я познакомился со стенограммой обсуждения проекта этого закона, который тщательнейшим образом разбирали два члена Политбюро – Рыжков и Алиев. Они стремились к тому, чтобы государственная промышленность ничем не отличалась от кооперативов, и с принятием закона о трудовом коллективе у нас появилась возможность преобразования государственных предприятий в кооперативы. В то время, когда весь советский народ участвовал в политических баталиях вокруг выборов на Съезды народных депутатов СССР и Российской Федерации, правительство Рыжкова незаметно выпускает короткое, в половину странички, постановлении об акционировании. Мы удивляемся, откуда появился тогда криминалитет, но он всегда возникает тогда, где есть непрозрачность, где есть какой-то зазор.
Мы обязаны провести очень серьезные исторические исследования, которые должны показать тот тяжелейший уровень, с которого начиналось правительство в 1991 году – глубокий кризис механизма власти и фактическую ликвидацию государства. Мы сейчас много говорим об ошибках реформаторов, но у меня до сих пор вызывает удивление и восторг, как наше правительство смогло найти приемлемый выход из этой тяжелейшей ситуации. В 1991 году армия снабжалась продовольствием только на 30% от нормы, промышленные предприятия не получали оборотные средства, в стране царил полный хозяйственный хаос! Я вам скажу откровенно: не могу понять, как мы со всеми этими проблемами справились. Я убежден, что все это надо изучать, показывать и делать предметом очень серьезных научных исследований.
Выступление состоялось в рамках юбилейного заседания правительства реформ 15 ноября 2016 года в Высшей школе экономики.