«Когда меня позвал Гайдар, СССР уже разваливался на куски»
- Вкладка 1
Станислав Анисимов – в 1991 году министр материальных ресурсов СССР и министр торговли и материальных ресурсов России:
Переворот, который произошел, как говорят, по вине ГКЧП, я понимаю немножко в другом смысле. 17 августа 1991 года Павлов собирал президиум Совета министров СССР, где рассматривались вопросы, связанные с предстоящим 20 августа заключением нового Союзного договора. В его проекте, согласованном с республиками, не учитывалось никаких объединяющих факторов – ни обороны, ни движения финансовых и материальных ресурсов. На президиуме мы выработали протокол из шести или семи важнейших пунктов, которые считали необходимым добавить в текст Союзного договора, и отправили его Горбачеву. На следующий день он ответил, что не может принять протокол от президиума, ему нужно знать позицию всего правительства.
19 августа было заседание правительства под руководством Павлова, и там обсуждался вопрос именно об этом протоколе. Конечно же, всех интересовало другое, все министры задавали вопрос – а что же ГКЧП? Павлов говорил: этот вопрос не обсуждаем, обсуждаем только протокол. Так оказалось, что никто из министров союзного правительства не понимал, что происходит в стране. Поэтому нельзя говорить о том, что было противостояние России и Союза – на самом деле было противостояние Ельцина с Горбачевым. А что касается Союза, то было неприятие президента, который не хотел решать вопрос. Именно поэтому был ГКЧП и все его действия. Это объясняет, почему мы не трогали ни Белый дом, ни все остальное – не это была цель. Цель была убрать человека, который не хотел решать вопрос, когда страна находилась в просто ужасном кризисе.
Для меня была большая неожиданность, когда Егор Тимурович и Андрей Алексеевич Нечаев пригласили меня 7 ноября 1991 года к ним на беседу. К этому времени управления в стране не было. Как ни обидно, как не жаль – Союз разваливался на куски, правительство полностью оставалось не у дел. Например, меня от должности министра материальных ресурсов СССР освободил Борис Николаевич, хотя назначал Горбачев. Я сидел на даче как отставник, коллегию тоже сразу же отстранили, а без коллегии, без руководства, как известно, министерство не очень хорошо работает. Такая же ситуация была и в других министерствах. Меня приглашение Гайдара крайне удивило, потому что в последний месяц у меня постоянно возникали противоречия с Олегом Лобовым, и мне казалось, что уж меня-то никак не могли туда позвать.
Тем не менее 15 ноября 1991 года я уже принимал участие в заседании правительства России, которое проводил Ельцин, и первое, что бросилось мне в глаза, – это обстоятельность и полное владение повесткой дня. Вопросов на обсуждение было вынесено очень много. Темп обсуждения был такой: на выступление — 10-15 минут, никаких лозунгов, никаких агитаций. Сказал — принимаем, не принимаем — отошел. Все! Когда я стал участвовать в работе над проектами указов, меня тоже восхитила сама обстановка организационной работы. Каждый вторник во второй половине дня до глубокой ночи продолжалось предварительное («бутербродное») заседание правительства, где обсуждались подготовленные проекты указов. Была абсолютно свободная система обсуждений, шла полемика, шел спор, и в итоге приходили к какому-то согласию. Либо принимали, либо не принимали. Не принимали — откладывали на доработку, дальше на обсуждение выносили другой документ.
Выступление состоялось в рамках юбилейного заседания правительства реформ 15 ноября 2016 года в Высшей школе экономики.